Вы помогли закупить лекарство для Ламповщиковой Светланы

Два года назад все было прекрасно. 29 лет, маленькая дочка-первоклассница, сентябрь, солнце и настоящая, интересная жизнь только начинается. Светлана живет в городе Пенза, работает администратором на автомойке, и она такая красавица, что и администрировать ничего не надо - все работает само собой.

В октябре 2014 года у Светланы начались кровотечения, и она на секунду испугалась, и не поверила, что все это – радость, золотая осень, первые корявые буквы дочки в разлинованной тетрадке и работа, на которой все решается само собой, потому что молодость и много сил – закончится.

Светлана легла в гинекологическое отделение городской больницы, ей удалили миому, и она уже было подумала, что испугалась зря. Опять все наладилось и забурлила настоящая жизнь. Ненадолго.

Врачам все же не нравились анализы Светланы, и они пересматривали и перепроверяли их снова и снова. И нашли уже что-то серьезное - стромальную саркому.

На этот раз Светлану положили в онкологическое отделение. И дочка растерянно провожала ее в больницу, стояла в коридоре и спрашивала: - Что случилось? Мама, ты вернешься, все будет хорошо?

«Что случилось» Светлана решила пока дочке не говорить, потому что она все еще не верила, что случилось что-то серьезное.

- Сейчас быстро полечусь и вернусь – сказала она, и, так как уже стоял январь, обещала привезти дочке из больницы, как из заграничной поездки, подарок.

Светлане удалили матку с придатками и провели облучение. И стало лучше, даже совсем хорошо. Она лежала в палате, не могла ни есть, ни ходить от слабости, но верила, что теперь уж точно все.

И болезнь отступила, затаилась и смотрела как Светлана ходит по улицам, работает королевой автомойки, играет с дочкой и завязывает ей банты на первый в жизни выпускной. Затаилась и ждала.

Почти целый год Светлана жила и верила, что все закончилось, навсегда, совсем. И теперь впереди, да нет, уже сейчас - идет настоящая, интересная жизнь.

А потом случился рецидив. У Светланы поднялась температура, заболел живот. - Может почки? Может грипп? Может отравление? – говорила она и не верила, изо-всех сил не верила, что вернулось то самое, серьезное.

– Я опять ненадолго, - сказала она дочке, собираясь в больницу, и добавила - наверное.

УЗИ показало, что у Светланы разрослась огромная опухоль - 20 см. Опухоль удалили, а потом, на всякий случай, удалили сигмовидную кишку, а потом, еще на всякий случай, провели 3 курса химиотерапии.

Но Светлане становилось все хуже и хуже, потому что врачи в Пензе, конечно, хорошие, но они не знали, что та самая затаившаяся болезнь, которая все это время то приходила, то отступала – это редкая разновидность саркомы, пекома матки. Клетки пекомы не берет никакая лучевая терапия, не убивает никакая химия. Помогает только операция и поддерживающее лекарство.

В Москве, в Российском онкологическом центре им. Блохина, Светлане назначили это лекарство - Афинитор.

Вот теперь бы, наверное, можно и выдохнуть, и начать лечиться, и вернуться наконец к дочке, и на работу, и в жизнь. Но лекарство в Пензе Светлане не выдали.

- Пекома матки – очень редкое, орфанное заболевание, - говорит Светлана звенящим, бодрым голосом, - но в федеральном бюджете на него денег нет. Я одну упаковку купила и начала пить, но деньги кончились, опять начался рецидив, появились множественные образования...

Голос у Светланы бодрый, потому что она до сих пор не верит. Не верит, что из-за непонятной отсрочки в лечении болезнь опять берет верх, не верит, что на лекарства не дают денег, не верит, что придется все же объяснить дочке «что случилось», и что долгожданная настоящая, интересная жизнь не наступит. Не верит.