Леня поедет на реабилитацию

У Лени есть родители, сестра и кошка. Они его, конечно, очень любят. И он их любит. Или любил? Любит, просто заболел и потерял сам себя.

В год Леня переболел обструктивной пневмонией – это запущенное воспаление легких, когда задыхаешься, и болезнь проходит очень тяжело, – а когда вылечился и вернулся домой, почему-то постепенно стал забывать и сестру, и кошку. Они будто стали для него исчезать, он перестал их видеть.

– Ооо! – говорил Леня при виде кошки до болезни и показывал пальчиком.

Такой большой пушистый зверь вызывал у него массу эмоций: он таращил глазки, тянулся к кошке и смеялся, когда удавалось догнать ее и ткнуться в мягкий бок головой.

А теперь кошка могла сколько угодно лежать перед Леней – он ее не видел, не замечал.

Или, вот, игры с сестрой. До болезни им было так весело вдвоем! Леня и Полина строили дома из Лего, обменивались детальками, ну, или кидались. Старшая сестра его, конечно, воспитывала, хотя старше-то всего на полтора года. Но она же знала, что старшая, поэтому грозила Лене пальчиком и учила его говорить «дай».

А когда Леня вернулся из больницы, он почему-то больше не хотел с сестрой играть. Если Полина пыталась Леню растормошить, он ее отталкивал и кричал. Громко. Совсем не весело. Полина даже плакала от такой несправедливости.

– Мама, Леня кричит! Мама, он толкается!

Она хотела, как раньше, она хотела, чтоб можно было вдвоем, в дочки-матери или побегать. А Леня ее не замечал, она для него будто исчезла.

И маму Леня почти не замечал. Почти, потому что это же мама.

– Раньше он такой был ласковый, все время на ручки просился, – говорит мама Ольга, – а после болезни перестал.

Новое людное место у Лени вызывало дискомфорт, в очереди сидеть – проблема. Он оставил попытки разговаривать, перестал обращать внимание на других. Со временем перестал откликаться на свое имя, смотреть в глаза, не понимал элементарных просьб, стал кричать, закатывать истерики, если что-то не получалось...

– И еще Лёня стал меня бить головой в ответ на запрет, на слово «нельзя».

Она перечисляет все это, и со стороны кажется, что в ее голосе звучит обида. Но это не так, это звучит боль и страх. Потому что, вот, был маленький мальчик, ласковый, нежный, улыбчивый, а потом на твоих глазах он стал от всех отдаляться и уходить в себя. Ольге невыносимо, до отчаяния страшно. Она не знает, что надо сделать, чтобы все это остановить.

После того тяжелого воспаления легких у Лени начался регресс в развитии. Постепенный. Диагноз поставили через год и звучит он сложно: атипичный аутизм, резидуальное органическое поражение центральной нервной системы, гипертензионно-гидроцефальный синдром в стадии субкомпенсации, задержка психо-речевого развития.

Куда проще сказать – Леня исчезает. И никто не знает, что происходит у него в голове, почему он злится вместо того, чтобы радоваться, почему он ни с того ни с сего начинает кружиться на одном месте, как волчок, почему раньше он собирал пазлы, а теперь для него это занятие настолько же сложное и непонятное, как длинная математическая формула для первоклассника, почему ему больше не хочется отзываться на свое имя, смотреть в глаза, хватать кошку за пушистую шерсть...

Никто не знает, насколько страшно Лене одному там, в своем мире, насколько ему плохо. Но точно известно, что есть способ ему помочь – Леня уже прошел четыре курса рефлексотерапии в «Реацентре Самара» и результат потрясающий: агрессия ушла, Леня стал усидчивее, спокойнее, вновь научился смотреть в глаза, интересоваться миром…

Теперь Лене необходимо продолжить лечение, чтобы он научился разговаривать, обслуживать себя, понимать обращенную к нему речь. Чтобы Леня вернулся. Насовсем. К родителям, сестренке Полине и кошке.