Мише нужно пройти генетический тест, чтобы уточнить диагноз и скорректировать лечение.
Добрый день! Разрешите выразить безграничную Благодарность Фонду и всем небезразличным Людям, которые помогают моему сыну пройти генетический тест. Спасибо каждому Человеку, кто так или иначе причастен к тому, что Мише собрали необходимую сумму. Спасибо каждому Доброму Сердцу! Молю Бога о том, чтобы не зря были все эти усилия и тест показал достоверные результаты, которые помогут прояснить дальнейший путь реабилитации моего сыночка. Спасибо большое от всей нашей семьи!
Татьяна Шинкевич
Миша терял навыки и уходил в себя постепенно. Так мама Татьяна и говорит: «постепенно». Что там происходит с матерью, когда ее ребенок постепенно превращается из веселого, активного, общительного – «даже лепетать начинал, первые слова пробовал говорить!» – в замкнутого, закрытого, будто чужого? Что она себе говорила? Как принимала все это? Миша был первый, желанный ребенок. Татьяне было 28, в роддоме все прошло замечательно: здоровый, крикун-мальчишка. Пеленки, первые шаги, смешные слова, поцелуи и объятия. И тут вдруг, постепенно, ребенок «уходит», замыкается в себе.
В первое время, наверное, убеждала себя, что показалось, что вот завтра точно все опять будет нормально. Проверяла каждый подозрительный симптом по нескольку раз. Точно ли перестал смотреть в глаза? Точно ли не отзывается на имя? Проверяла и перепроверяла. «Миша, покажи, где машинка?». Раньше же показывал. «Миша, посмотри, Миша!». Долго и много раз. Пока надежды не стало совсем.
«Сначала, примерно в полтора года, он перестал разговаривать, – рассказывает она, – потом смотреть в глаза и отзываться на имя». Врачи сказали: «Подождите, он просто маленький, все наладится». Это снова была надежда, еще одна надежда, которая не оправдалась очень быстро. И Татьяна поняла: не перерастет. Решила действовать сама. Нашла специалистов, подключила психологов, физиотерапевтов. В общем, Мишин мир закрутился быстро-быстро. Занятия были чуть ли не каждый день.
Метод Томатис – программа для нейросенсорной стимуляции, биотоковая стимуляция, ЛФК, лекарства, ноотропы (нейрометаболические стимуляторы). Мише поставили диагноз «задержка психоречевого развития» и начали лечить. Но никто из врачей не мог объяснить Татьяне, что же случилось с ее сыном, почему он вдруг так изменился. Подозревали аутизм, разные генетические заболевания, алалию (неврологическая болезнь, характеризующаяся отставанием в развитии речи или ее полным отсутствием). Единого мнения не было.
Но постепенно – не зря же они с Мишей столько занимались – появился результат. Сегодня, когда мы разговариваем с Татьяной, она говорит с гордостью: «Мишу просто не узнать, колоссальный прорыв у нас». Сегодня Миша, кажется, обычный шестилетний мальчик. Любит бегать, прыгать, играть в логические игры: собирать слова из букв или мозаику по картинке. Он упорный: начатое дело не бросит, доведет до конца. А еще смелый, даже чересчур: на детской площадке, пожалуй, самый смелый. Качели, лазалки всякие. Ничего не боится. Замечательный и умный вырос мальчик.
Только Миша не говорит. Совсем. Если ему что-то нужно, он берет Татьяну за руку и ведет или показывает на предметы пальцем. «Специалисты говорят, он не использует звуки для коммуникации, – рассказывает Татьяна. – При таком уровне развития он давно бы должен заговорить, но не может, будто барьер какой-то».
Трижды в неделю Миша ходит на занятия с психологом: Татьяна надеется, что психолог «разговорит» его, найдет причину отсутствия речи. Но и психолог пожимает плечами: «Он не ленится, он не может». И опять Татьяне кажется, что перед ней стена, которую не пробьешь: «Не может и все». Почему не может? Сможет ли когда-нибудь? Сплошные вопросы. «Мне кажется, Миша устал от занятий, – говорит она, – ведь мы тыкаемся на ощупь, как слепые котята, – поможет-не поможет, пробуем то один метод, то другой. Без диагноза мы так и будем тыкаться. А может, половина наших усилий Мише и не нужна вовсе».
И еще Татьяна знает, недавно узнала, что определить Мишину болезнь, а значит и подобрать лечение, можно. Нужен генетический анализ – полноэкзомное секвенирование. С этим знанием одновременно и очень легко жить, и очень тяжело. Тяжело, потому что денег в семье нет. Работает только папа, Евгений, он инженер. Им едва хватает на жизнь, на Мишины лекарства и занятия. Какой уж тут генетический анализ.
Помогите им, пусть Мишину болезнь найдут.
Фонд «Правмир» помогает людям с неустановленными диагнозами пройти дорогостоящие генетические исследования, позволяющие точно определить заболевание и подобрать лечение. Помочь можете и вы, перечислив любую сумму или оформив регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.
Наши подопечные благодарны за любое разовое пожертвование. Однако, если вы будете поддерживать фонд на регулярной основе, это позволит нам оперативно оказывать помощь, не дожидаясь пока будет собрана необходимая сумма.
Чтобы оформить регулярное списание, выберите в форме комфортную для себя сумму и выставите движок вправо в позицию «Ежемесячно». Вы сможете изменить или остановить списания в любой момент.