Витальев Демид. Опухоль у Демида занимала почти всё правое полушарие мозга

Демид еще не появился на свет, а опухоль в его голове уже образовалась и росла вместе с ним прямо в животе у мамы. Но заметили ее не сразу, а только после рождения мальчика. 

Дёме было три месяца. Марина повезла сына на плановый осмотр. Невролог заметила напряженный родничок и направила малыша в дневной стационар. Там мальчику сделали УЗИ и обнаружили не просто большое – гигантское новообразование. Оно занимало почти всё правое полушарие мозга. Что это, врачи сразу определить не могли. Сказали только: «Что-то очень серьезное. Нужно обследоваться дальше».

В Муроме необходимой аппаратуры не было, поэтому Дёму перевели в областной центр – Владимир. Там сделали МРТ и увидели, что новообразование сдавливает мозг, а его серединные линии смещены в сторону почти на 2 сантиметра. Ситуация была очень серьезной и, как говорят в таких случаях доктора, жизнеугрожающей.

Мама повезла Дёму в центр нейрохирургии имени Бурденко. Там сразу собрали врачебный консилиум. У Дёмы подозревали злокачественную опухоль - уж слишком быстро она росла. 

Но оперировать малыша врачи побоялись: «Ребенок может умереть прямо на операционном столе. Давайте попробуем “химию”. Это единственный выход», - сказали они. Марина согласилась. Проводить химиотерапию нужно было по месту жительства и Дёму отправили во Владимир.

Дёма с мамой

После первой же капельницы 5-месячному малышу стало так плохо, что он чуть не перестал дышать прямо на руках у мамы. Она заметила синий носогубный треугольник и стала звать врачей. Марина помнит, что пока медики бежали на помощь, сынок лежал и смотрел на нее: «Он как будто спрашивал “что со мной делают?” И от этого взгляда всё внутри замирало от страха».

Дёму увезли в реанимацию, спасли, гормонами сняли отек головного мозга, но врачи сказали, что терапию надо продолжать. Малыша рвало, из носа шла кровь, эритроциты падали. Ему постоянно переливали кровь, вновь и вновь делали контрольные МРТ под наркозом. 

«Он лежал на больничной кровати, “как тряпочка”, а врачи повторяли: “Надо продолжать”», - вспоминает Марина.

Только после 10 курсов капельниц маме Дёмы сообщили, что желаемого результата нет. Опухоль не уменьшилась ни на миллиметр. Врачи уверяли, что теперь помочь может только высокодозная «химия». Эту химиотерапию не всегда выдерживают даже взрослые, поэтому мама Демида от такого лечения отказалась. 

Дёма в реабилитационном центре

Марина была в отчаянии, но именно в этот момент в Москве нашлась врач, которая подарила семье надежду. Она сказала: спасти Дёму можно, если срочно прооперировать. По мнению этого врача, уже по первым двум «химиям», на которые опухоль не отреагировала, было понятно, что новообразование скорее всего доброкачественное. «Убивать» его тяжелыми препаратами бесполезно.

Спустя две недели после этого разговора Демиду полностью удалили опухоль в клинике Бурденко. Оказалось, что она не вросла в ствол мозга, а находилась как будто в капсуле и напоминала большую кисту. На пятый день малыша уже выписали домой. Его маме сказали: «Вы теперь и с парашютом можете прыгать, и в космос летать. Опухоли нет!» Это была лучшая новость за все долгие месяцы лечения. Гистология подтвердила, что новообразование доброкачественное – ганглиоастроцитома.

Но до полного выздоровления было еще далеко. У Демида начались периодические приступы рвоты. Он был слабый и мало на что реагировал. Местные врачи приписывали ему инфекционные заболевания, но анализы ничего не показывали. А московские врачи отвергали гидроцефалию: «Глаза не закатывает, судорог нет, значит, причина в другом».

Мытарства по больницам продолжались больше года, пока, наконец, не стало понятно, что все дело в надпочечниках. В ребенка «ведрами вливали химию», надпочечники не выдержали и почти перестали работать. Пришлось спасать их гормонами. А чтобы остановить все-таки нарастающую гидроцефалию, Дёме установили в голове шунтирующую систему – для вывода излишков ликвора в брюшную полость. 

К этому моменту мальчику уже было 4 года, но он весил всего 10 килограммов и почти не развивался. Лежал в кроватке, не мог самостоятельно перевернуться, ползать – всё из-за левосторонней слабости мышц. Если ногой он еще мог шевелить, то рука была «зажата, как куриное крылышко». Когда Дёму пытались посадить в кроватке, он заваливался на бок. Баланс не держал. 

Заметный толчок в развитии ему дала реабилитация: сначала в Международном институте психосоматического здоровья в Москве, потом в подмосковном центре «Три сестры». На занятиях Дёма учился взаимодействовать с людьми, реагировать на просьбы, выполнять простые задания. 

Сейчас мальчику 7 лет. Но правильно называть цвета или показать, какой из предметов больше или меньше, ему удается не всегда. При этом Дёма может запомнить небольшой стишок или вдруг запеть песню, которую неоднократно слышал. Мышцы окрепли. Правой рукой он держит вилку и «отправляет в рот все, что мама положила в тарелку». 

Учить его ползать реабилитологи не стали, потому что опереться на руки Дема не может – мышцы все еще слабые. Зато год назад он впервые в жизни встал на ноги и увидел не больничный потолок, а мир вокруг себя. Огромный и шумный. С поддержкой мамы Дёма часто ходит вдоль дорог и наблюдает за движением машин. Он обожает ездить в метро. Изучает лица людей и улыбается им. 

Коляска все еще остается для мальчика основным средством передвижения. Но мама верит, что Дёма обязательно будет ходить без поддержки и развиваться – физически и интеллектуально. Правда, без реабилитации это невозможно. А она дорогая. Давайте поможем Дёме!

Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.